1. Барон и за рекой
2. Но пасаран!
3. Фрау его мечты
4. Блиц-криг
5. Последний подвиг Евы Браун
6. Командир
7. Гитлер
8. Покрышкин
9. Партизаны
10. Дезертир
11. Искушение маленького Фрица
- Барон и за рекой
Я был бы просто швайн, когда б я сделать то,
Что я не поднимайт платок ваш. Битте, фрау!
Вы подумать, майн готт! Что вы, никогда
Немецкий храбрый зольдат не есть мародер!
Дас ист нихт Бухенвальд, их бин нихт оккупант,
Их бин гость страна-чернозем.
Да, я люблю эта рюсская матка-зима.
А партизанин рядом за рекой.
Партизанин рядом за рекой.
О, я читать много Пушкин, я читать Толстой,
Любить Чайковский я почти как Вагнер. Я
Я из дворян, потомственный барон фон Фриц,
Их бин офецирен, а не фашист.
Я буду вас вести в майн муттернахт Берлин.
Мы будем ........................................................
Вы есть Олеся, русиш милый ведьм.
И партизанин рядом за рекой.
Партизанин рядом...
Нам невозможно теперь делать ауфидерзейн,
Но вы не есть любить меня, так что ж.
Я вас любил унд либен. Еще выпить может,
Но я лучше застрелюсь.
Он застрелился пара пэлум в рот. Над ним сомкнула воды мутер Волга.
Был ночь. Коровы шли на водопой.
А партизанин плакал за рекой.
Партизанин плакал за рекой.
- Но пасаран!
Жалобно поет канарейка,
Айн, цвай, драй, канарейка.
Идут подонки в потемках, несут в котомках потомков.
В котомках растут, подрастают потомки,
Тяжелую песню поют им подонки:
"Но пасаран!" Пусть всегда звучит во мне
Песня партизан в память о войне.
Пусть она всегда звучит. "Но пасаран!"
В память о любви, песня партизан.
Ползут фашисты в потемках, рыдают в предверии смерти.
Их ждут партизаны-подонки, веревка и мыльные петли.
"Но пасаран!" Пусть всегда звучит во мне
Песня партизан в память о войне.
Пусть она всегда звучит. "Но пасаран!"
В память о любви, песня партизан.
Иди по бескрайним потемкам, я стану таким же подонком,
И я понесу в котомке тупого с рожденья потомка.
Мы с ним улыбнемся беззубо, жуя синюшные губы.
Глотая потемки, мы вместе завоем тяжелую песню:
"Но пасаран!" Пусть всегда звучит во мне
Песня партизан в память о войне.
Пусть она всегда звучит. "Но пасаран!"
В память о любви, песня партизан.
Жалобно поет канарейка,
айн, цвай, драй, канарейка.
Фрау его мечты
Он был простым ефрейтором, она была звездой.
Ее увидел он в кино и с тех пор полюбил.
И с тех пор полюбил.
Вперед-назад, туда-сюда швыряем был судьбой.
Не мало пива выпито в мюнхенской пивной.
Он стал теперь совсем большим, со всей землей на "ты".
Осталась лишь сама собой фрау его мечты.
- Блиц-криг" (инстр.)
Последний подвиг Евы Браун
Вот полночь близится, а Гитлера все нет.
Кровавый сумрак опустился на рейхстаг.
Вспотел от жадности и греет пистолет
Свинцовой тяжестью ладони Евы Браун.
Чу! Наконец-то коридор шепнул шаги.
Вошел он в спальную, в тебя уставив взгляд.
Тебе на голову, пытаясь удушить,
Надел пиджак, а в зубы тычет яд.
Сняла решительно наброшенный пиджак.
Все остальное - дело нескольких секунд.
Сказала: "Гитлер, ты мне муж, но ты мне враг.
Ты нехороший, и теперь тебе капут!
Да, слишком долго я бросала на весы
Любовь постылую и свой моральный долг."
Рукой дрожащею прицелилась в усы
И из последних сил нажала на курок.
С такого расстояния трудно не попасть.
Его размазало по стенке, будто клей.
А песня девичья слезами пролилась:
"Ауфидерзейн, майн либер, ауфидерзейн!"
Ауфидерзейн.
Командир
Командир, командир, это что за ерунда?
"Ничего, ничего, просто в небе облака.
Просто так, просто так, как всегда, как всегда,
С ерунды, с пустяка начинается война."
Командир, командир, не учи меня стрелять,
Это стыдно, но я не умею убивать.
Я пойду на врагов без винтовки, без штыка,
Понесу им любовь грязным именем конца.
Только не пиши, командир, домой, что погиб я как рядовой герой!
Гитлер
Что бы ни случилось, мы дети мерзляков,
Мы всегда здоровы, ты всегда здоров.
Мы не боимся холода, мы любим докторов,
Которые кастрируют кошек и котов.
Когда морозы постучат в окно,
Мы не боимся ветра, нам все равно.
Мы закрываем дверь, мы закрываем дверь.
У нас есть Гитлер, у нас есть Гитлер,
У нас есть Гитлер, хайль Гитлер!
Мы дети кастратов, мы дети мерзляков,
Мы дети дураки из страны Будь здоров,
Мы добываем ток из шкуры котов.
Если дует ветер, ты всегда готов,
Ты закрываешь дверь, ты закрываешь дверь.
У нас есть Гитлер.
Что бы ни случилось, мы дети мерзляков,
Мы всегда готовы, ты всегда готов
Закрыть дверь, закрыть дверь.
У нас есть Гитлер, у нас есть Гитлер,
Электрический Гитлер,
Музыкальный Гитлер, сексуальный Гитлер.
Покрышкин
Ахтунг, ахтунг! В небе Покрышкин.
Это значит - аллес капут.
Доннер веттер, попрятались фрицы
И ревут, и ревут.
Как озлобленно рычит его жестокий самолет.
Не милует, убьет, не промажет, попадет.
Он ведь не убийца, не садист и даже не маньяк,
Он нас не любит без причин, не любит просто так.
Ахтунг, ахтунг, милый Покрышкин!
Веселей, не жалей, не жалей!
Доннер веттер, все фрицы - фашисты.
Ахтунг, ахтунг, злей, злей, злей!
Он бывает холоден, увы, как новогодний лед.
Зато бунтует и поет, когда кого убьет.
Он бегал бы по Африке и кущал бы детей,
Жадный, не хороший, сука и злодей!
Ахтунг...
Партизаны
Эта ночь не пройдет. Мой подбит самолет.
Он печальной звездой вниз по небу плывет.
Слева тень, справа тень. Это тень на плетень.
На плетень эта тень. Этак грустно ли мне...
Партизаны взрывают мосты, взрывы нежно звенят в тишине,
И звенит тишина, только слышится мне,
Как партизаны взрывают мосты и стреляют, стреляют по мне.
Все во имя победы, все во имя побед!
Замолчал соловей, а темнота все темней,
Темнота все страшней, (тут он что-то промычал совершенно невнятное)
Эта ночь не пройдет, не взлетит самолет.
Он грустно в небо глядит и печально поет:
Партизаны взрывают мосты, взрывы нежно звенят в тишине,
И звенит тишина, только слышится мне,
Как партизаны взрывают мосты и стреляют, стреляют по мне.
Все во имя победы, все во имя побед!
- Дезертир
Брось меня, мой кошмар в огни проезжих фар.
Брось и дальше иди, нам не по пути.
Оставьте, не надо, не надо, мой фюрер!
Слезинки по усам.
Слезинки по сабле. Тоска, мля, мой фюрер!
Положь на место маузер, я сам!
Брось меня, мой кошмар, я молод, а ты стар.
Брось, нет смысла держать, мне некуда бежать.
Оставьте, не надо, не надо, мой фюрер!
Слезинки по усам.
Слезинки по сабле. Тоска, мля, мой фюрер!
Положь на место маузер, я сам! Я сам!
Искушение Маленького Фрица
Мой святой отец, мне уже конец,
Моя вечность умрет на огне.
Я к тебе лечу, я тебе кричу,
Как я был на войне, на войне.
В те суровые дни мне уснуть не давал
Трижды русский восточный фронт.
Видел ты, знаешь сам, в своих помыслах чист
Я ушел защищать фатерлянд.
От мороза рвалась моя кожа по швам,
И могилой казался окоп.
Вдруг ударил гром, и разинуло небо
Окровавленный пламенем рот.
Мой святой отец, мне уже конец,
Моя вечность умрет на огне.
Я к тебе лечу, я тебе кричу,
Как я был на войне, на войне.
И рыгало оно, извергало оно
Грозный ливень рычащих ракет.
Летели ангелы, мечи огненны
Кары Божьей в их руках.
А потом, когда они кончились,
Задрожали ночные леса,
И пришли из них черны демоны,
Волоса от ушей до хвоста.
Разрывали нас, разгрызали нас и орали "Интернационал",
А один из них так ударил меня, что я замертво как бы упал.
Так лежал я в ночи, ничего не могя,
И из недр кровавой земли
Выполз червь-искуситель, сияющий змей,
И лукаво так прошептал:
"Ты устал от войны, твои дни сочтены,
Все пропало, мой маленький Фриц.
Но я верну тебе жизнь, ты придешь домой,
Отрекись!"
Так сказал он, и грех отомкнул мне уста,
И они прошептали: "Да..."
Засмеялся он, и взорвался он,
И разверзлась земля подо мной.
Мой святой отец, я ушел, конец.
Я в одной из твоих могил.
Я кричу тебе, как я был на войне,
Как лукавый меня погубил.
Мой святой отец, мне уже конец,
Моя вечность умрет на огне.
Я к тебе лечу, я тебе кричу,
Как я был на войне, на войне.
Я был на войне.
