1979
Александр Козлов
Мы учились с Вадиком в одной школе с разницей в два года. Впервые мы познакомились, когда я был в восьмом или девятом классе, у нас был вокально-инструментальный ансамбль, состоявший из десятиклассников. Ансамбль играл на всех танцевальных вечерах, они были у нас боги. Все танцевальные вечеринки собирались ради них непосредственно. Репертуар - ВИА, типовой советский репертуар. Когда они закончили десятый класс, образовалась вакансия. Нужна была новая группа. Поскольку я учился в музыкальной школе, знал ноты, как-то быстро, к своему удивлению, постиг бас-гитару, практически все мы были из одного класса, стали играть то же самое, и где-то после того, как месяца два мы отмузицировали, подошел подросток худенький и невзрачный, мы пригласили его на репетицию, у нас не было клавишника. А была "Ионика". Предложили ему место за "Ионикой", и так с тех пор Вадик влился в наш ансамбль, как-то вот сразу быстро мы сыгрались, появилось дыхание у группы, стали думать о том, почему бы не попытаться что-то свое играть.

Вадим
Какие-то песенки пошли классе в пятом-шестом. Тогда я уже познакомился с Сашкой Козловым, он играл в ансамбле, я ходил слушать. Репетировали они в комитете комсомола, дверь была приоткрыта, вот заглянешь, послушаешь - потом полшага сделаешь вперед, а потом уже и в комнату зайдешь. Но, так или иначе, в классе пятом-шестом я играл в этом ансамбле. Они пробовали что-то сочинять, я предложил свои вещи, вот сидели, даже записывали что-то.

Александр
И к концу моего обучения в школе уже набросали практически полностью наш репертуар. Тексты, в основном, придумывали я и Вадик Самойлов, и музыку также я и он. Было много хитов, которые в школе проходили на ура, были люди, которые их ждали, и мы знали, что вот эта песня - это топ, и всегда играли ее с большим энтузиазмом. Без названия, просто вокально-инструментальный ансамбль и все.

Петр Май
Мы все учились в одной школе и играли в одном ансамбле. Это было, когда я учился в девятом, а Саша в десятом. С Сашей мы знакомы лет с 8-9, вместе учились в музыкальной школе. В Асбесте было две музыкальные школы. Вадик ходил в другую. В ансамбле никто, кроме нас с Сашей, ничего особо не умел. И мы стали привлекать тех, кто хоть что-то "волок". Так с Вадиком и познакомились.
В школе был английский вечер. Я подготовил "Let it be". Учителя английского показывают розовощекого мальчика и говорят - он тоже в музыкальной школе учится, на фортепиано играет, и с произношением у него все хорошо, давайте дуэтом. Так мы эту "Let it be" вдвоем и сбацали. Вадик тогда в седьмом учился. Я говорю Саше - толковый мальчик, давай привлечем. Стали играть втроем. Были еще ребята, но они были уходяще-приходящие. Называлось это все "Ансамбль средней школы N1". Потом кто-то из нас придумал название - группа"Циклон". Стали играть на танцах и выступать на конкурсах художественной самодеятельности, городских и районных.
Так получилось, что мы все играли на всех инструментах. Вадику купили гитару за 33 рубля, со звукоснимателем. Потом он выпилил из ДСП корпус, приделал гриф от простой гитары за семь рублей, натянул струны от пианино, приделал датчик - это была бас-гитара. На ней преимущественно играл Саша. Вадик - то на гитаре, то на "Ионике". Уже тогда начала проявляться его инженерная жилка, и он из этой "Ионики" вынимал какие-то удивительные звуки. Саша первым из нас окончил школу и уехал в Свердловск. Но, тем не менее, каждые выходные после занятий он приезжал, и мы сохраняли наш ансамбль. Играли на танцах.
В то время началось насаждение дискотек, и, потихоньку, молодому поколению перестало быть интересным наше музицирование.
Мы пробовали тогда писать свои песни, но говорить о том, что это носило постоянный характер - нет. По-моему, несколько песен своих у нас было. Но, в основном, репертуар "Веселых ребят" и "Добрых молодцев".

1980-1982
Петр Май
Мы отыграли некоторое количество танцев и убедились, что людям не нужно то, что мы сейчас играем. Мы закрылись в пионерской комнате и стали экспериментировать. Иногда собирались у Саши дома и делали какие-то микрозаписи. Поскольку дома было нельзя грохотать на барабанах, в роли бочки выступал ботинок, которым стучалось по полу, в роли рабочего - надувной шарик, по которому билось ладошкой, а в роли хэта и тарелок - лист целлофана, положенный на стол. Включался бас в магнитофон, а Вадик, сидючи за роялем, одной рукой втыкал аккорды, а другой умудрялся на гитаре свои соло играть. Мы чувствовали, что какие-то музыкальные идеи начинают наклевываться.
После этого года два мы вместе не собирались. Я с первого курса играл в стройотрядовском ансамбле, начались танцы-конкурсы, Саша приезжал к нам на репетиции, приносил пластинки. Ни за какие инструменты не садился, но постоянно был с нами. Иногда даже в агитки вместе ездили.
Но в Асбесте встречались и иногда даже музицировали. И Глебу постоянно говорили - ты давай подрастай побыстрее, нас трое, ты - четвертый, нам постоянно тебя не хватает. Глеб тогда был маленький мальчик, кудрявый, в очках, с таким томным взглядом, никто его всерьез не воспринимал, даже Вадик. Хотя говорил, что Глеб пишет песни, и получается очень неплохо. В 1982 Вадик поступил на радиофак. Я его звал в наш ансамбль - ничего с нуля начинать не надо, есть музыканты, аппаратура. Но тогда впервые стал проявляться его курс на самостоятельность, обособленность даже. Отказался - хотел сам. В Асбесте у него был свой небольшой ансамбль.

1983-1984
Вадим
Что касается группы. Мы познакомились с Сашей Козловым и Петей, достаточно долго общались, и каждый где-то играл - в институтских группах вместе соединялись, что-то даже записывали. Это было уже в Свердловске, хотя со времен школьного ансамбля тоже многое осталось - например, мы записывали "Ураган", и Глеб вспомнил мелодию с тех давних пор, и она вошла в песню.
Я играл в институтском ансамбле и стройотрядовском, что одно и тоже, учился на радиофаке. Мы писали собственную музыку, ругались с худсоветами, выступали в институтской самодеятельности - в общем, больше нигде.

Петр Май
Начал Вадик свою самостоятельную деятельность уже в стройотряде "Импульс". Набрал музыкантов, стали подбирать аппаратуру. Стали играть на танцах. Мы постоянно ходили друг к другу слушать. А у нас аппаратура получше была. Однажды он приходит ко мне - я уже был на IV курсе - и говорит - Мы альбом записываем. Все готово, осталось только барабаны наложить. Я предложил сыграть, он говорит - нет, я сам. Тут я вообще удивился. Ну, давай - поставил пультик, магнитофон подключил, он отыграл, несколько дней прошло. Я говорю - Вадь, ну ты же видишь... - Да, ты прав, надо вместе. А у них барабанщик вообще никакой был. И только в конце моего IV-го и Вадикового II-го мы начали потихоньку играть.
А Саша часто приходил. Он даже в качестве врача хотел съездить на целину с "Импульсом". Но за инструменты не садился, оказывал консультационную помощь.
Вадик предложил мне отыграть с "Импульсом" смотр художественной самодеятельности, на котором отбирались участники фестиваля "Весна УПИ". А он тогда стал членом комитета комсомола радиофака по культуре и сумел залезть в знаменитую 237-239 аудиторию на радиофаке, где у нас и была потом постоянная репетиционная база. Это две аудитории, одна из которых сделана как небольшой актовый зал со сценой, а вторая поменьше - в ней что-то типа гримерки и склада декораций. Стали готовиться к конкурсу. Песни были Вадика, 4 или 5 композиций арт-рокового характера - что-то от Рыбникова, что-то - от "Йес" с "Дженезис". Музыка была, прямо скажем, непопулярная в худшем смысле этого слова. Саша опять не участвовал и был консультантом, а на бас-гитаре играл Саша Кузнецов.
Отыграли программу, поставили нам 2 балла из 10-ти. Основной мотив - было очень громко, и ничего нельзя было разобрать. Хотя друзья сказали, что в зале звучало пристойно.
Сразу после этого концерта Саша сел за клавиши.

Александр
Их клавишник закончил УПИ и по распределению куда-то уехал. Я на клавишах до этого не играл, но мне предложили - давай попробуем, нужно выступать, у нас некому, попробуй, замени его. Ну, и тогда уже с большим энтузиазмом я к этому делу отнесся, поскольку мое меломанство подогрело меня до такой степени, что я понял, что надо уже достаточно серьезно заниматься самовыражением и хватит слушать только чужой музыки, но и играть в том числе. И вот на пятом курсе я потихоньку-помаленьку стал с группой общаться, сначала мы играли репертуар и старый, и новый, советский.

1985 - 1986
Александр
И вот с 85 года понемногу, но стали уже появляться свои песни, придумывали их в основном Вадик и я, большую часть Самойлов, меньшую - я, потихонечку их играли на репетиционной базе, записывали. Несколько раз даже сдавали программу худсоветам различным при УПИ, чтобы нам позволяли играть на танцевальных вечерах, при обкоме комсомола. И, поскольку не разрешалось иметь очень много своих произведений в программе, типа 80% песен советских композиторов и только 20% своих, мы поступали так - играли свои песни, а в рапортичке пишем, допустим, музыка Добрынина, слова Дербенева. Ну, а поскольку в худсоветах сидели темные профаны, которые музыкой вообще не интересовались, они принимали это все за чистую монету, таким образом, все как бы добрынинские и тухмановские песни проходили литовку, утверждение, благо тексты там были настолько ни о чем, настолько неполитизированы, настолько трудно было к ним придраться с какой-либо точки зрения, что проблем у нас никогда не возникало, и мы достаточно легко играли все свои вещи, вот в этом плане не могу сказать, что мы были обижены советской властью, что нам запрещали, что на наше творчество наступили кованым каблуком. Как-то все у нас получалось легко и достаточно просто.

Петр Май
Потом начались литовки, худсоветы, аттестации. Вот на одну из этих комиссий вышли в пред-агатовском составе - еще Кузнецов играл на басу - и сделали интересный ход. Песни были наши, а в документах мы указали - музыка Долматовского, слова кого-то еще. А комиссия-то вся наша, нас знают. Вот сидят они за красным столом, сукном покрытым, и говорят: "Вадик, что вы нам мозги компостируете, знаем, что вы свою музыку играете, а тут советские композиторы. Сыграйте свое!" То есть они не догнали, что это наши песни были! Вадик вышел, сыграл менуэт какой-то инструментальный. "Нет, песню". Сыграли одну композицию. Сидят, молчат. Вадик спрашивает - "Еще?" - "Нет, спасибо, не надо." Потом я уехал по распределению в Сургут. Вадика и Сашу непонимание со стороны ответственных лиц напрягало, и они увлеклись студийными экспериментами.

Александр
Каждый год мы записывали по альбому в своих кустарных условиях с использованием двух магнитофонов. Поскольку Самойлов был "радист", многие вещи знал - как миновать многоканальный пункт, чтобы сделать более менее приличное звучание. И вот в составе "ВИА РТФ УПИ" два или три альбома записали, таких поп-роковых.

Петр Май
Используя свой радиотехнический опыт, полученный на кафедре "конструирование и производство радиотехнической аппаратуры", Вадик из качканарского синтезатора "Поливокс" умудрялся выжать полностью барабаны, бас и клавиши - ну, только голос, короче говоря, да гитара оставались! Многоканальных магнитофонов не было, значит, что делалось - сначала прописывал бочку. Потом магнитофон запускался еще раз - прописывали рабочий, потом - хэт, и так далее. Записи эти сохранились, и выглядит все это неплохо.
<АГАТА КРИСТИ. Виртуальный концерт.>

Начало
Главная